Вы здесь

Глубже понять – легче лечить

Внезапный уход из жизни 11 февраля сего года певицы Уитни Хьюстон сраженные скорбной вестью американцы поставили в один ряд с потерей Элвиса Пресли и Майкла Джексона. И не только в силу ее равного с ними таланта и звездного статуса. Об этом заговорили сразу и вскоре официально подтвердили медики – как и в случаях с Пресли и Джексоном, в преждевременной гибели мировой суперзвезды и ослепительной красавицы решающую роль сыграло длительное употребление наркотиков. Трагедия, оборвавшая жизнь У.Хьюстон в неполные 49 лет, побудила страну в очередной раз вглядеться в корни зла, настигшего очередную знаменитость, и прислушаться к тем, кто изучает его профессионально.

Как говорят специалисты, есть новость плохая и хорошая. Плохая заключается в том, что распространенность пристрастия к окаянному зелью во всех видах и его пагубное воздействие на страдающих им и общество в целом остается в США ничуть не меньшей проблемой, чем 20 или 30 лет назад. Хорошая – в том, что за последние годы ученые и наркологи-практики значительно продвинулись в уяснении физиологических основ приверженности к психически активным веществам.

Опираясь на всё более совершенные технологии и инструменты, стало возможным отслеживать соответствующие процессы в мозгу и точно определять в нем участки и структуры, которые они затрагивают. Сегодня гораздо больше понимания того, как именно наркотики и пагубные пристрастия поражают личность за счет эксплуатации эмоций и подчинения себе механизмов памяти. Тем самым облегчается создание новых фармакотера-певтических средств противодействия тяге, неудержимо толкающей к рецидиву – риск, который сохраняется даже после очень длительного воздержания от психоактивных веществ.
Далеки ли мы от предков

Джозеф Фраселла, возглавляющий нейроклиническое отделение Национального института по изучению наркомании (NIDA), рассматривает устойчивую наркозависимость как тип поведения индивида в ущерб самому себе, неконтролируемое стремление повторять определенные действия, несмотря на то, что он сознает их очевидный вред для себя. В принципе, в целях сохранения человека как биологического вида эволюция должна была воспрепятствовать утверждению такого поведения среди людей. Как в противном случае, рассуждает Фраселла, наши предки могли, скажем, спасаться бегством от какого-нибудь саблезубого тигра или охотиться на дичь для своего пропитания? Что же тогда говорить о способности современника управлять машиной в состоянии опьянения?

Тем не менее известно, что употребление психоактивных веществ отнюдь не в медицинских целях имело место с самого начала цивилизации, отмечает директор NIDA Нора Волкова, которая является пионером в изучении их воздействия с помощью сканирования мозга. Люди, по ее мнению, всегда будут склонны, мягко говоря, экспериментировать с их употреблением, пытаясь таким образом улучшить самочувствие и доставить себе удовольствие, невзирая на долгосрочные последствия.

Не касаясь психологической стороны дела, она считает, что попадание в плен к наркотическим веществам во многом объясняется тем, что они вступают в своего рода союз с теми самыми мозговыми функциями, которые позволяли нашим предкам выживать во враждебном окружении. «Мозг изначально запрограммирован более активно реагировать на вещи, имеющие особое значение с точки зрения сохранения жизни. Скажем, на физические угрозы извне. Именно это, например, заставляет нас инстинктивно шарахаться от огня. В том же ряду стоят пища или секс, служащие выживанию индивида и рода. В таких случаях мозг работает особенно интенсивно, продуцируя чувство удовольствия – как бы в награду за достижение цели. Психоактивные вещества обращают эту встроенную программу поощрения себе на пользу. Под их действием мозговые центры, отвечающие за соответствующие эмоции, хранение памяти о них и принятие связанных с их получением действий, включаются на полную мощность, постепенно формируя всепоглощающую бесконтрольную страсть».

Всё это, кстати, может относиться и к развитию неодолимых разрушающих склонностей, или аддикций, нехимического происхождения, отмечает Н.Волкова. Таких, как тяга к азартным играм, безудержная страсть к покупкам или даже принявшее маниакальный характер стремление к рыночным спекуляциям. Зачастую у патологии могут быть корни поведенческого или бытового свойства. Одно из исследований, проведенных в NIDA, показало, что у людей, склонных к перееданию и ожирению в тяжелой форме, повышенной активностью отличаются участки мозга, получающие сигналы от органов вкуса. При их поступлении там как бы распахиваются шлюзы, ведущие к центру удовольствия от поглощения еды. Почти всё, что питает чувство удовлетворения и способствует его повторению, таким образом, может развиться до масштабов аддикции.
Мозг и дофамин
Разумеется отнюдь не каждому суждено неминуемо стать жертвой того или иного вредоносного пристрастия. Причина в том, что наш мозг, к счастью, также наделен структурами более высокого порядка. Они не только оценивают и контролируют действия нижестоящих механизмов, но и способны препятствовать развитию болезненной рабской зависимости. Визуализация деятельности мозга с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии позволяет понять, почему этого не происходит.

Д-р Мартин Паулус, профессор психиатрии из Университета Южной Калифорнии в Сан-Диего, обследовал пациентов, проходивших курс интенсивного лечения от метамфетамина – одного из синтетических наркотиков, следы которого были обнаружены в организме У.Хьюстон. У пациентов с большей вероятностью рецидива в течение года после завершения курса он отмечал пониженную способность решать задачи, требующие умственных навыков и быстро сообразовываться с меняющимися внешними условиями. Напрашивался вывод, что у них затронуты отвечающие за это участки мозга.

Проведя сеансы сканирования, Паулус выявил снижение уровня активности в передней части полушарий, где расположены центры рационального мышления, обуздывающие импульсивное поведение. «Я не мог утверждать, что употребление наркотика могло начисто лишать пациентов этой способности, – вспоминает он. – Но тот факт, что она была снижена только у некоторых из них, побуждал заключить, что за этим кроется особая внутренняя причина». Основываясь на результатах сканирования, Паулус взялся предположить, с какими из пациентов случится рецидив. К собственному удивлению, он обнаружил, что прогноз оказался точным в 80-90% случаях.

Чтобы расшифровать биохимическую природу аддикции, специалисты обратились к изучению механизма испытываемых при этом прилива эмоций. Он зиждется на действии дофамина – одного из трех наряду с серотонином и норадреналином основных гормональных веществ, через которые передаются электрические импульсы между нейронами. В клетках мозга каждому з этих трех нейромедиаторов соответствует свой тип специальных рецепторов и все три служат поддержанию динамического равновесия и стабильности внутренней среды путем саморегуляции – того, что американский психофизиолог Уолтер Кэннон применительно ко всем системам организма в 1932 г. назвал гомеостазом.

«Концепция гомеостаза сегодня лежит в основе изучения, диагностики и лечения любых аддик-ций, – говорит д-р Дэвид Киппер, больше 20 лет практикующий в престижном районе Беверли Хиллс в Лос-Анджелесе. (К слову, Уитни Хьюстон нашли уже бездыханной в ванной комнате номера 434 расположенного здесь отеля «Беверли Хилтон»). – При нарушении этого баланса организм «требует» его восстановления. Наркотики представляют собой аналоги дофамина и других нейромедиаторов, а также стимуляторы их выработки и выброса в мозг, поэтому они, собственно, и воспринимаются рецепторами нервных клеток. Когда мозг адаптируется к искусственно повышаемому уровню дофамина, естественное производство гормона снижается. Возникает порочный круг зависимости».

Поиск продолжается

Биотехнологи сосредоточили исследовательские усилия на семействе дофаминовых рецепторов, к которым крепятся молекулы наркотических веществ. Они надеются, что если удастся снизить их восприимчивость к дофамину, то станет возможным нейтрализовать и воздействие самих наркотиков.

«Представим себе, что дофамин с рецепторами играют роль бензина в двигателе, – говорит Н.Волкова. – Тогда главным тормозом будет гамма-аминомасляная кислота (ГАМК), служащая защите центральной нервной системы. У наркоманов этот внутренний регулятор оказывается нарушенным. Поэтому в мозгу не наступает чувство пресыщения под действием дофамина или его заменителей, а рецепторы не получают команды «стоп».

Возможно, одно из противоядий будет создано на основе вигабатрина - антиконвульсивного средства, применяемого для лечения эпилепсии более чем в 60 странах. Являясь катализатором ГАМК, он помогает больным подавлять повышенную активность моторных нейронов, которые вызывают мышечные судороги. Несколько биотехнических компаний в США изучают эффективность препарата против метамфета-мина и кокаина, полагая, что повышение уровня и активизация ГАМК помогут преодолеть зависимость от них. Испытания на животных подтвердили, что вигабатрин препятствует распаду ГАМК и позволяет накапливать ее в нервных клетках, а значит, нейроны тем самым могут обрести более надежную защиту от этих наркотиков.

В ходе терапевтических наблюдений накапливается всё больше свидетельств в пользу наркореабилитации длительностью 90 дней - срок, который, кстати, признан стандартом для большинства программ лечения алкоголизма. Оказывается, именно столько времени требуется мозгу для детоксификации и «перезарядки» после длительного употребления наркотиков. Исследователи в Йель-ском университете установили, что только тогда в передней части мозговых полушарий полностью восстанавливаются когнитивные способности пациентов.

Продолжением этой работы стал поиск препаратов, которые бы вызывали укрепление связей между нейронами в предлобных долях мозга и ускоряли естественный процесс исцеления. Считается, что в таком случае у них больше шансов выиграть «борьбу» за исцеление у расположенной в стволовой части миндалины мозжечка. Вместе с дофамином и его аналогами эта железа играет ключевую роль в запуске механизма, при котором определенные внешние воздействия - от вида белого порошка, напоминающего кокаин, до времяпровождения с прежними собутыльниками - могут вызвать рецидив.

По словам Н.Волкова, победить аддикцию - не значит просто свести на нет роковую тягу к тем или иным наркотикам или типу поведения. Задача состоит также в том, чтобы помочь страдающему от них, так сказать, перезагрузить кору головного мозга, позволив ей одержать верх над импульсами, идущими из глубинных подкорковых структур. Выход из наркотического плена есть не разовое событие, а процесс, который требует от человека еще немало усилий и времени. К несчастью, Уитни Хьюстон их не хватило…

Том ЗАЙЦЕВ.
Ньюарк, США.

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

Если у Вас остались вопросы, пожалуйста, используйте форму обратной связи ►►


Здравоохранение	Образование	Время и мы	Клинические рекомендации	Наука за рубежом

В центре внимания	Мир и здоровье	Медицина и общество	Наука и практика	Автограф для "МГ"