Это была его жизнь

Фердинанд Зауэрбрух (Ferdinand Sauerbruch) — прославленный немецкий хирург, вписавший много ярких страниц в историю развития мировой хирургии, и в первую очередь торакальной, навсегда останется в благодарной памяти потомков. В течение ряда десятилетий он работал в клиниках Марбурга, Цюриха, Мюнхена и Берлина, возглавлял хирургические кафедры университетов. Диапазон вмешательств, разрабатывавшихся Зауэрбрухом, отличался широтой и разнообразием: область шеи и средостения, грудной клетки и брюшной полости.

Из аутсайдеров в лидеры

Крупнейший хирург нового времени Фердинанд Зауэрбрух имел весьма скромное происхождение. Он родился в обыкновенной немецкой семье мелкого служащего и в 2-летнем возрасте остался без отца на руках у матери, совершенно отчаявшейся от постигшего ее несчастья.

Вот с этого момента появляется нечто весьма примечательное в биографии Зауэрбруха, потому что она обретает большое сходство с биографией знаменитого Биль-рота. Отец Бильрота тоже умер очень рано, и семья осталась без средств. Помощь пришла от деда, занимавшего высокий пост бургомистра города Грайфсвальда. Дед же Фердинанда Зауэрбруха был состоятельным владельцем сапожной мастерской, и он, по сути, заменил мальчику отца.

И Бильрот, и Зауэрбрух в начальной школе учились крайне слабо. Трудно удержаться от улыбки, когда читаешь об «успехах» в учебе будущих знаменитых хирургов.

Бильрот, будучи гимназистом, постоянно плелся в самом хвосте учебного процесса и еле-еле переходил из класса в класс только благодаря помощи многочисленных репетиторов, которых нанимал ему дядя — профессор Грайфсвальдского университета. По сохранившемуся свидетельству одного из гимназических учителей, Т.Бильрота считали «типичным тугодумом». Однако стоило ему поступить на 1-й курс медицинского факультета университета, как интерес к изучению естественных наук сразу же пробудил в нем мощный творческий импульс, и юноша очень скоро из аутсайдеров выдвинулся в число студенческих лидеров.

Что касается Фердинанда Зауэрбруха, то его биограф отмечает: «Зауэрбрух – виднейший хирург нашего времени, интеллектуал и философ — в аттестате зрелости имел такие оценки, что в нынешних условиях он и помышлять не смел бы об учебе на медицинском факультете университета» (E.Kern). Что же получилось затем из «посредственности» – Зауэрбруха, известно всем.

В будущем Зауэрбруху было суждено стать еще и одним из ярких продолжателей богатых научных традиций прославленной хирургической школы Бильрота.

В свое время дед определил юного Фердинанда на обучение в реальную гимназию, что сыграло немаловажную роль в выборе Зауэрбрухом профессии врача. Не исключено, что поступи он в классическую гимназию, мировая наука имела бы в его лице крупного ученого-гуманитария.

Творец кардиохирургии

По немецкой традиции медицину Зауэрбрух изучал в различных университетах – Вены и Марбурга. Диплом получил в 1901 г. и стал работать хирургом в Эрфурте.

Первым значимым шагом в клинической карьере Зауэрбруха стало то, что в 1903 г. он поступил на работу ассистентом в клинику одного из ближайших учеников Т.Бильрота Иоганна Микулича в Бреслау, которая имела широкую известность во всей Европе.

В то время непреодолимым препятствием на пути хирургов, пытавшихся оперировать на органах грудной полости, являлся плевропульмональный шок, развивавшийся вследствие возникновения пневмоторакса.

Слова И.Микулича: «Как много гибнет людей от туберкулеза легких, а мы всё еще не умеем оперировать на грудной клетке!» – определили главное направления дальнейших научных изысканий молодого хирурга Зауэрбруха. Все свои усилия он сосредоточил на поиске эффективных средств борьбы с пагубными последствиями открытого пневмоторакса. И решение было найдено. Идея состояла в том, чтобы искусственно снизить внутриплевральное давление и тем самым избежать спадения легкого. Учеными была разработана сначала в эксперименте, а затем перенесена в клинику специальная камера-операционная. Поначалу Зауэрбруха и его помощников в лице Микулича и Вилли Аншютца преследовали жестокие неудачи. Одного за другим они потеряли несколько больных. Перелом наступил после того, как с благополучным исходом была удалена опухоль средостения. После этого в клинике Микулича стали широко практиковаться вмешательства на легких, пищеводе, крупных сосудах, а затем и на сердце. Зауэрбрух успешно оперировал сердечную аневризму и на «панцирном» сердце. По мнению академика Н.Амосова, относившегося к Зауэрбруху с пиететом, того с полным правом следует считать одним из творцов современной кардиохирургии.

Осенью 1910 г. З а уэрбрух перебирается на жительство в швейцарский город Цюрих, где когда-то начинал свою блестящую карьеру молодой Теодор Бильрот.

После Бильрота кафедру хирургии в Цюрихском университете занял профессор E.Розе (1836-1914), его сменил Р.У.Кронлайн (1847-1910). И вот теперь пришел черед Зауэрбруха. Интересен тот факт, что как Бильрот на склоне своей жизни с особой нежностью вспоминал Цюрих, так и Зауэрбрух почти столетием позднее, оглядываясь на прожитую жизнь, цюрихский период называл самым счастливым.

Фердинанд Зауэрбрух прошел через несчастья обеих мировых войн. В период Первой мировой войны он много сил и творческой энергии отдал разработке эффективного протезирования утраченных конечностей. Здесь его работа протекала в тесном сотрудничестве с механиками и инженерами. До настоящего времени не утратили своего значения разработанные Ф.Зауэрбрухом “подготовительные” операции на культе плеча, при которых в тканях культи формируется так называемый канал Зауэрбруха. Благодаря этому методу удается в полной мере использовать остаточную силу мышц культи, а кроме того, и осуществлять весьма точные движения искусственными пальцами протеза.

Его пациентами были и фашисты

С 1918 по 1927 г. Зауэрбрух работает в Мюнхене, а в 1927 г. переезжает в Берлин, где принимает на себя руководство клиникой Шарите. Многие видные политики (включая Ленина и Гитлера), ученые, писатели и артисты были пациентами Зауэрбруха.

В свое время, по отзывам коллег, Зауэрбрух «совершил невозможное». Ему удалось спасти жизнь полковнику вермахта Штауффенбергу, вследствие тяжелейшего ранения в Северной Африке лишившемуся глаза, правой руки и оставшемуся с изуродованной ногой. Тем не менее Штауффенберг смог вернуться в строй. А Фердинанд Зауэрбрух за выдающиеся заслуги перед Третьим рейхом был награжден Рыцарским крестом с мечами.
Довольно распространено мнение, что немецкие профессора медицины очень строги как экзаменаторы. Так, еженедельник “Русская медицина” сообщал: “В середине ноября [1893 г.] студенты-медики Венского университета устроили демонстрацию, направленную против директора акушерской клиники проф. Schauta. Причина демонстрации — строгие экзамены”.

Зауэрбрух тоже был строгим и взыскательным экзаменатором, порой доходившим до суровости. Хирургия являлась делом всей жизни Зауэрбруха, ей он посвятил более 50 лет и отдал лучшие годы своей жизни. Такой же беззаветной преданности и самоотверженности по отношению к избранной специальности он требовал от своих учеников. Широкой известностью пользовалась история о том, как Зауэрбрух однажды экзаменовал студента у себя в автомобиле и, когда завез его за 50 км от города, высадил, заявив: “Вы провалились!”

Свой заметный след Зауэрбрух оставил и в литературе. Он написал большое число научных статей, руководств и монографий, долгое время редактировал широко известные во всем мире медицинские журналы “Deutsche Zeitschrift fьr Chirurgie”, “Archiv fьr klinische Chirurgie”, “Zentralblatt fьr Chirurgie”, “Zeitschrift fьr Tuberculose”. Зауэрбрух сделал много прекрасных докладов на различных съездах, симпозиумах и конференциях.

Особое место в литературном творчестве Зауэрбруха занимает книга мемуаров «Это была моя жизнь» (“Das war mein Leben”). С высоты мудрости прожитых лет Фердинанд Зауэрбрух анализирует всё сделанное им в хирургии, описывает жестокую горечь пережитых неудач и светлую радость одержанных побед, размышляет о возможных путях дальнейшего развития медицины.

Наиболее тяжелым оказался в жизни Зауэрбруха период, пришедшийся на канун капитуляции фашистской Германии. Клиника Шарите продолжала работу в подземном бункере, укрываясь от артобстрелов и бомбежек союзных войск. Тогда ко всем лишениям бытового характера, выпадающим на долю терпящей поражение армии, добавились еще и куда более тяжкие нравственные страдания. В Шарите Зауэрбрух проработал до 1946 г.

В свое время Фердинанд Зауэрбрух приветствовал приход нацистов к власти в Германии. В дальнейшем он глубоко разочаровался в нацистской агрессивной политике и средствах ее осуществления. Одно лишь традиционное уважение к государственному управлению долгое время удерживало его от открытой критики режима.

В 1944 г. после провала покушения на Гитлера Зауэрбрух оказался под надзором гестапо, и только благодаря чрезвычайной востребованности его хирургического таланта остался на свободе.

По окончании войны Зауэрбрух, имевший чин генерал-лейтенанта, усилиями своих завистливых коллег, не столь искусных и успешных за операционным столом, как в закулисных интригах, по распоряжению правительства ГДР был лишен всех чинов, званий, наград и привилегий. Научные его заслуги на время были преданы забвению. Всё это, несмотря на то, что Зауэрбрух благополучно прошел процесс так называемой денацификации. Последние годы его жизни, конечно же, не были счастливыми.

Фердинанд Зауэрбрух прожил ровно 76 лет, день в день. Он скончался в 1951 г.

История одной картины

Образ ученого для потомков запечатлели скульпторы и живописцы. Один из бюстов Зауэрбруха установлен в его родной клинике Шарите, другой – во всемирно известном здании Langenbeck-Virchow-Haus в Берлине.

Немецкий художник Герман Oтто Хайер (1893-1939) на картине, написанной маслом и названной «Торакопластика» (см. илл.), отразил важный этап в развитии хирургической науки, главным творцом которого явился Фердинанд Зауэрбрух, – этап перехода операции торакопластики из экспериментальной лаборатории в клинику. На полотне Зауэрбрух, в отличие от других персонажей картины, изображен без маски. По свидетельству современников Зауэрбрух нередко так и оперировал. Он лишь повязывал голову косынкой.

Картина молодого художника стала подарком Фердинанду Зауэрбруху, и с этим связана одна трогательная история.

Жизнь художника была полна драматических событий. Он родился в немецком городе Бремене и уже в 17-летнем возрасте заболел туберкулезом легких, но, несмотря на это, в 1914 г. идет добровольцем в действующую армию. В 1917 г. Хойер получил тяжелое ранение и лишился правой руки. Мало того, что легочный туберкулез считался тогда практически неизлечимой болезнью, у художника теперь еще и не было правой руки, которой он писал свои картины. Жизнь казалась потерянной. Хойер совершенно пал духом.

В 1918 г. революционные события в Германии приводят молодого человека в Мюнхен, и там он оказывается в клинике Ф.Зауэрбруха. Операция торакопластики, произведенная Зауэрбрухом, дает у Хойера превосходный результат. Теперь он вовсе не безнадежный больной, к тому же в клинике ему изготовили великолепный протез конечности, и он почти перестал ощущать свою ущербность. Столь неожиданный поворот событий заставляет Хойера совершенно по-новому взглянуть на жизнь. Он ощущает могучий прилив творческой энергии и в состоянии большого душевного подъема принимается учиться рисовать левой рукой. То огромное воодушевление и энтузиазм, с которыми Хойер взялся за дело, обеспечили скорый успех. В весеннем семестре 1919 г. о н был принят в Мюнхенскую академию искусств, и под руководством опытных чутких педагогов он выработал отличную технику письма и обрел оригинальный, присущий ему одному стиль живописи. Там же, в Мюнхенской академии искусств, Хойер в 1922 г. завершил работу над картиной “Торакопластика”. Детали хирургической техники художник тщательно изучал по многочисленным фотографиям, сделанным во время операций.

И хотя к настоящему времени творчество этого художника в значительной мере предано забвению, до сего дня живет одна легенда. Якобы Хойер еще в период жестоких физических страданий, прикованный к больничной койке после ранения, уже тогда стал заново учиться рисовать, удерживая карандаш в зубах. А когда Зауэрбрух изготовил для него протез правой руки, Хойер до такой степени в совершенстве овладел искусственной конечностью, что начал писать картины вновь обретенной “рукой”.

Когда Зауэрбруха одолевали расспросами по этому поводу, он не отрицал тех россказней, чем в немалой степени способствовал распространению легенды. Однако проверенные факты и свидетельства очевидцев указывают на то, что картины Хойер писал все-таки своей собственной левой рукой.

В любом случае пример этот – живой символ победы человека над бесчеловечными обстоятельствами.

Игорь ТЕЛИЧКИН, кандидат медицинских наук.
Великобритания.