Вы здесь

План­-график научных достижений

Государство начинает контролировать работу учёных. Для чего?

– Вечером в науке – утром в клинике, вот как должно быть, – высказал, пожалуй, общее мнение сообщества учёных директор Научного центра акушерства, гинекологии и перинатологии им. В.И.Кулакова академик РАН Геннадий Сухих после церемонии вручения ему Государственной премии в области науки и технологий за 2022 г.

Возможно, уже в обозримом будущем так и будет. Тема востребованности результатов научного труда в нашей стране наконец оказалась в центре внимания государства. В ситуации санкционного давления извне, вызванного политическими событиями, Российская Федерация вынуждена от либеральной стратегии «зачем нам развивать своё, мы всё купим за границей» вернуться к стратегии научного, технологического и промышленного суверенитета страны. И движение по этому маршруту, похоже, действительно началось.

25 мая 2023 г. Правительство России утвердило Концепцию технологического развития до 2030 г. Председатель Правительства РФ Михаил Мишустин пояснил, что к этому сроку наша страна должна обладать собственной научной, кадровой и технологической базой критических и сквозных технологий. А национальная экономика призвана обеспечивать производство высокотехнологичной продукции, к числу которой, помимо чипов, станков и беспилотников, относятся также лекарства и медицинское оборудование.

Сам себе агент

По словам главы Правительства, в решении данной задачи следует опираться на «новые организационные формы взаимодействия науки, образования и бизнеса, развитие инфраструктуры трансфера технологий в экономику».

Неужели дождались: то, о чём десятилетиями говорили и просили российские учёные, наконец услышано и появится работающий механизм коммерциализации научных разработок? Ведь сегодня каждый институт или научная лаборатория, разработавшие новое лекарство, диагностикум или прибор, вынуждены самостоятельно искать индустриального партнёра, готового вложить свои деньги и начать производство этой продукции, выводить её на рынок. Одним словом, российский учёный – сам себе рекламный агент, заинтересованность же государства в результатах его научной деятельности не прослеживается, что само по себе не стимулирует к интеллектуальному труду.

Да и отечественный бизнес, надо признать, на предложения учёных реагирует без энтузиазма. В России нет промышленной заинтересованности в реализации научных разработок, десятилетия либеральной западно­ориентированной экономики демотивировали и бизнес, и производственный сектор тоже.

– Например, в Великобритании 15% средств на финансирование научных разработок идёт от государства, а 85% – вложения промышленности. У нас, как мне кажется, прямо противоположные цифры. Наш бизнес заинтересован в моментальной отдаче, полтора – максимум два года, не более, – комментирует вице-президент РАН Михаил Пирадов.

Именно о процессе воплощения идеи в технологию, а технологии – в изделие говорил премьер­министр М.Мишустин.

Попасть в девятку

Впрочем, Министерство науки и высшего образования уже сработало на опережение. Приказом ведомства № 107 от 06.02.2023 утверждён порядок определения уровней готовности разрабатываемых технологий, а также научно­технических результатов, соответствующих каждому уровню готовности технологий (УГТ). Открывая общее собрание Отделения медицинских наук РАН, которое состоялось в конце мая, академик-­секретарь отделения Владимир Стародубов напомнил собравшимся о методологии определения УГТ.

– Вектор научных исследований в стране несколько изменился. С учётом политической ситуации крен делается на появление готовых продуктов, в том числе для решения задачи импортозамещения, что в медицине очень важно. В первую очередь востребованы разработки собственных лекарственных препаратов, вакцин и сывороток, а также медицинской техники, особенно так называемого тяжёлого оборудования, – сразу обозначил суть времени В.Стародубов.

Итак, документом Минобрнауки определены 9 уровней готовности технологий и даны характеристики каждого из них, где под словом «технологии» имеются в виду лекарственный препарат, прибор или иное изделие медицинского назначения. Если на первом уровне готовности предполагается формулирование фундаментальной концепции новой технологии и обосновывается её полезность, то на третьем УГТ должен быть изготовлен макетный образец и проведены расчёты для обоснования эффективности технологии, а на пятом УГТ уже изготовлен экспериментальный образец будущего изделия в реальном масштабе. Далее зона единоличной ответственности разработчиков заканчивается, в дело вступают Минпромторг и Минздрав: с шестого по девятый уровни готовности технологий предполагают изготовление опытно­промышленного образца будущего медицинского изделия, его испытание, подтверждение работоспособности, сертификацию и начало серийного производства.

«Попасть в девятку» не так­то просто. Условно процедура выглядит следующим образом. Сначала коллектив исследователей, который намерен реализовать ту или иную оригинальную научную идею, подаёт в Отделение медицинских наук РАН заявку на проведение экспертизы ценности данной идеи для клинической практики, её реалистичности и экономической целесообразности.

Если заявка получает положительный отзыв экспертов, то происходит собственно формализация договорных отношений между государством и учёными: разработчики указывают, до какого уровня готовности они намерены довести технологию и в течение какого срока. При этом авторы расписывают объём выполненной работы и промежуточные результаты на каждом временном отрезке реализации проекта. Будет или нет продолжено финансирование на следующий год, зависит от того, покажешь ли ты заявленные результаты предыдущего года.

Ежегодный объём бюджетного финансирования науки исчисляется миллиардами рублей, и, кстати, именно исследования медицинского направления получают самую большую его долю. Закономерно, что при таком финансовом потоке государство хотело бы заранее знать, чем именно тот или иной научный коллектив намерен заниматься, что ожидается получить на выходе и в течение какого срока готовый результат будет представлен.

Биржа инноваций

За рубежом ещё три года назад начали ранжировать научные проекты по степени готовности продукта. Теперь и России приступили к аналогичной сортировке научно­-исследовательских работ. Важное уточнение – работ, которые выполняются на средства госбюджета.

Для чего это нужно? Как пояснил заместитель академика­секретаря Отделения медицинских наук РАН Валерий Береговых, прежде всего, формируется полный электронный банк данных о научных проектах, которые выполняются в стране в настоящее время. Можно сделать выводы, какие из этих исследований отвечают запросам текущего момента и нуждаются в первоочередной поддержке. Далее, существование полного реестра исследовательских проектов позволит избегать дублирования тематик и, соответственно, необоснованных бюджетных трат.

На этот важный аспект обратил внимание заведующий кафедрой онкологии, радиотерапии и реконструктивной хирургии Сеченовского университета академик РАН Игорь Решетов: «Порядка десяти ФОИВов (федеральных органов исполнительной власти. – Ред.) имеют те или иные медицинские исследовательские программы. Они во многом носят дезинтегрированный характер, иногда дублируют друг друга. Стало очевидно, что запрос к госбюджету и бизнес­сообществу должен иметь обязательную государственную курацию в лице Отделения медицинских наук для корректности принимаемых решений».

Наконец, главное: информация о готовности научных концептов, которые реализуются на средства бюджета, позволит Администрации Президента, Правительству РФ, руководству РАН не просто видеть, на какой стадии находится та или иная ключевая разработка и планировать финансирование следующих этапов проекта, но и вовремя обращать внимание Минпромторга, Росатома, Ростеха и других структур, подразделения которых могли бы стать производственными площадками, на проекты, близкие к завершению. Таким образом, формируется своего рода биржа научных разработок медицинского назначения, в пространстве которой потенциальный производитель и разработчик находят друг друга.

– Создав полный банк данных, Российская академия наук сможет вести с правительством деловой разговор: вы дали нам государственное задание и бюджетные деньги, мы вот до этого уровня готовности технологии дошли, трансфер за вами, – подытоживает академик В.Береговых.

И всё по-­честному?

Напомним, что в 2013 г. произошла так называемая реформа российской науки, в результате которой были разделены полномочия Минобрнауки и РАН: первое отвечает за организацию и финансирование работы научных учреждений, второй оставлена функция экспертизы научных проектов. До последнего времени эта часть работы Академии наук оставалась в тени. И вот сейчас, когда для страны наступили трудные времена и стала очевидна высокая степень её зависимости от импорта технологий и готовых продуктов, экспертная функция РАН оказалась востребована по максимуму.

Академик М.Пирадов считает экспертизу, которую проводит РАН, мощным инструментом влияния на государственную политику в сфере науки.

– Принято решение, что ни один проект, который выполняется в научных учреждениях и высших учебных заведениях, не может рассчитывать на государственное финансирование, если он не получил положительное заключение экспертизы Академии наук. Возможно, такое правило даст мощный стимул для развития и нашей науки, и нашей промышленности, – полагает М.Пирадов.

Заместитель президента РАН академик Владимир Чехонин убеждён в том, что наделение академии экспертной функцией в ходе реформы было совершенно правильным решением, которое позволило придать деятельности РАН дополнительный импульс. А учитывая, что у Академии наук теперь нет подведомственных ей научных учреждений, можно рассчитывать на объективность решений о поддержке тех или иных изысканий.

Об этом же – как гарантировать непредвзятость экспертных заключений – корреспонденту «МГ» рассказал заместитель академика­секретаря Отделения медицинских наук РАН Валерий Береговых:

– Через отделение проходят заявки на бюджетное финансирование исследовательских проектов от 250 научных организаций и университетов разной ведомственной принадлежности: Минобрнауки, Минздрава, Роспотребнадзора, ФМБА. Сформирован пул экспертов, в котором более 500 специалистов по всем разделам медицины. Они знакомятся с описанием будущего научного проекта и дают своё заключение. Объём работы колоссальный: в 2022 г. было выдано более 14 тыс. экспертных заключений. Вопрос об объективности оценок абсолютно закономерен, поскольку такое явление, как лоббизм, всем известно: дескать, у каждого эксперта есть хорошие знакомые. На самом деле это исключено. Система экспертной оценки максимально объективизирована. С каждой заявкой знакомятся три эксперта, и мы внимательно следим за тем, чтобы при их назначении не было конфликта интересов, то есть они не должны работать в том же учреждении и даже в том же ведомстве, откуда поступила заявка, не иметь там родственных связей и т.д. Наконец, главное – авторы проекта никогда не знают заранее, кто именно из экспертов будет оценивать их заявку, – говорит В.Береговых.

УГТ глазами учёных

Не исключено, что кто­то из представителей научного сообщества отнесётся к затее Минобрнауки скептически и даже резко отрицательно, поскольку не все результаты научного поиска можно облечь в форму медицинских технологий и не всегда возможно заранее спланировать сроки завершения фундаментальных исследований. Открытие, как и подвиг, не планируется: оно или случается или нет.

Но с тем фактом, что необходимо обеспечить трансфер научной идеи из экспериментальной лаборатории в производственный цех, а оттуда в клинику, согласны абсолютно все. В частности, директор НМИЦ сердечно­сосудистой хирургии им. А.Н.Бакулева академик РАН Елена Голухова отметила, как важен тройственный союз клиницистов, которые понимают, что им нужно и чего не хватает, научных коллективов, готовых закрывать потребности клиники, и бизнеса, который возьмётся изготавливать разработанные учёными изделия. В центре им. А.Н.Бакулева есть два слагаемых этого союза – клиницисты и исследователи, но появятся ли в арсенале кардиохирургов конкурентоспособные отечественные «расходники», зависит в итоге не от них, а от третьего участника.

– Мы активно занимаемся разработкой имплантируемых устройств для кардиохирургии – протезов клапанов, стентов для коронарных сосудов, протезов аорты. Поверьте, очень неприятно, когда ты не понимаешь, куда идёшь, где конечная точка твоего пути. Для меня важно понимать это, – признаётся Е.Голухова.

Здесь самое время привести в качестве примера несколько российских научных проектов в области кардиологии и сердечно­-сосудистой хирургии, которые уже ранжированы по уровням готовности технологий, а некоторые готовы настолько, что ждут инвестора. Так, в НМИЦ кардиологии им. Е.И.Чазова предложили использовать циркулирующую в крови микроРНК mir­499 в качестве биомаркёра патологических процессов, которые происходят при гипертрофической кардиомиопатии, вызванной мутациями в гене MYH7. Проект находится на втором уровне готовности, то есть определены целевые области применения технологии.

В НМИЦ им. А.Н.Бакулева разработан полнопроточный механический протез митрального клапана, который учитывает гидродинамику атриовентрикулярного потока крови. В этом его преимущество. Клапан имеет овальную форму и максимально адаптирован к контуру митрального отверстия. УГТ 5, то есть к проекту может подключаться индустриальный партнёр.

Здесь же, в Бакулевском центре, предложен новый метод реконструкции дуги аорты с использованием оригинального синтетического сосудистого протеза. Важность данного исследования заключается в возможности персонализированно моделировать архитектонику сосудистого протеза пациентам при различных клинических сценариях. Пятый уровень УГТ, иными словами, она готова к промышленному масштабированию и широкому внедрению в клиническую практику.

Также пятому УГТ соответствует технология «Мобильное приложение для медицинского калькулятора», её авторы – специалисты НИИ кардиологии Томского национального исследовательского медицинского центра. Это первое в мире приложение, предназначенное для анализа и интерпретации количественных ЭКГ­показателей. Технология ждёт трансфера.

Ожидает его и разработка НМИЦ трансплантологии и искусственных органов им. В.И.Шумакова – перфузионные технологии для обеспечения трансплантации жизненно важных органов. Первая из них – способ перфузии вне организма исходно скомпрометированных донорских лёгких, который позволяет не только сохранить, но и реабилитировать их для пересадки. Вторая – создана отечественная система вспомогательного кровообращения для двухэтапной трансплантации сердца.

Что будет, если?...

Имеет смысл ещё раз подчеркнуть, что составление реестра отечественных научно­медицинских проектов и их ранжирование по уровням готовности технологий – первый шаг в сторону обеспечения технологического суверенитета страны. Следующим шагом должна стать обязательная кооперация разработчиков и производителей.

Предположим негативный сценарий: научный коллектив, ориентируясь на запросы системы здравоохранения, подал заявку на бюджетное финансирование, эксперты РАН её одобрили, технология/ лекарство/оборудование были разработаны и экспериментально апробированы в установленные сроки, но ни одна компания­производитель не заинтересовалась ими. Кто будет виноват?

– Виноваты будут точно не учёные и не Академия наук, а промышленный сектор Правительства. Создание базы данных научных разработок одной из целей преследует как раз чёткое разграничение зон ответственности. Мало провозгласить девиз «Наука – для общества», нужно подтянуть к его реализации всех, без кого не обойтись. Вот пример – конфликтная ситуация с отечественным томографом. Уже 5 лет мы видим попытки вывести его на уровень производства, а предприятий, желающих взяться за это, нет. Причём томограф хороший, и он действительно российский, там доля импортных комплектующих не больше 2%, – поясняет Валерий Береговых.

У автора этих строк есть опасения, что то же самое нас ожидает с изготовлением протезов для людей, которые вернутся из зоны СВО с ампутированными руками и ногами. Даже если сегодня какая­то группа учёных подаст заявку на разработку конструкций высокофункциональных протезов, то найдутся ли в стране производственные площадки, которые добровольно хотели бы наладить их выпуск?

Очевидно, ситуация в экономике и бизнесе такова, что уговоры не помогут. Только законодательно­нормативное регулирование может заставить и сектор науки, и бизнес, и промышленность делать то, что действительно необходимо стране сегодня и будет необходимо завтра.

Елена БУШ,обозреватель «МГ».

На фото: Слева направо В.Стародубов, М.Пирадов, В.Чехонин

 

Издательский отдел:  +7 (495) 608-85-44           Реклама: +7 (495) 608-85-44, 
E-mail: mg-podpiska@mail.ru                                  Е-mail rekmedic@mgzt.ru

Отдел информации                                             Справки: 8 (495) 608-86-95
E-mail: inform@mgzt.ru                                          E-mail: mggazeta@mgzt.ru