По секрету всему свету

Прокуроры получили право на врачебную тайну, а самому больному могут разрешить снимать операцию на видео

Органы прокуратуры узнают теперь врачебную тайну без согласия граждан, которых она касается, а сам больной может получить право на ви деозапись любого медицинского вмешательства. Первое стало возможным с вступлением в силу изменений в федеральные законы «О прокуратуре Российской Федерации», «О персональных данных» и «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», а второе предусматривается проектом внесённых на рассмотрение Госдумы РФ поправок в последний из указанных законов.

Напомним. Врачебная тайна - медицинское, правовое, социально-этическое понятие, представляющее собой запрет медицинскому работнику сообщать третьим лицам информацию о состоянии здоровья пациента, диагнозе, результатах обследования, самом факте обращения за медицинской помощью и сведений о личной жизни, полученных при обследовании и лечении. Врачебная тайна - это не только то, что может рассказать больной о своём сокровенном, но и то, что видит врач, осматривая пациента.

Этот принцип - один из важнейших в деонтологии и профессиональной медицинской этике. Этические нормы общества предполагают, что каждый человек должен сохранять тайну, доверенную ему другим лицом. Особое значение имеет это в медицине, где тесно соприкасаются и переплетаются сведения о больном, его состоянии здоровья и перспективах, а зачастую и о будущем человека (сможет ли он остаться на своём рабочем месте по окончании заболевания, станет ли инвалидом и т.д.). Многие факты личной жизни в процессе лечения передаются пациентом врачу как необходимые для лечебно-диагностического процесса, поэтому взаимоотношения между людьми в обществе существенно отличаются от отношений по линии «врач и больной».

Есть сведения, что понятие врачебной тайны зародилось в Древней Индии, где в доверительных отношениях лекаря и пациента действовал афоризм: «Можно страшиться брата, матери, друга, но врача - никогда!» Начиная с древних времён, врач клялся хранить тайну и соблюдать это обещание. Относится оно и к основным постулатам Клятвы Гиппократа: «…Что бы при лечении - а также и без лечения - я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной».

В отличие от других понятий деонтологии врачебную тайну характеризует и то, что она одновременно относится к правовым понятиям: сохранность врачебной тайны гарантируется государством и обеспечивается законодательно путём закрепления определённых запретов и юридической ответственности за её разглашение. Юридические основы защиты врачебной тайны закладывают статьи 23 и 24 Конституции РФ, в соответствии с которыми каждый гражданин имеет право на личную тайну, а использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются. Понятие «врачебная тайна» определено в статье 13[3] Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» № 323-ФЗ от 21.11.2011. Он же относит врачебную тайну к основным принципам охраны здоровья граждан.

Больного не спросят

При осуществлении прокурорского надзора органы прокуратуры могут получить в настоящее время доступ к необходимой информации, в частности, осуществлять практически неограниченную обработку персональных данных граждан. Изменения в указанные законы дают им это право, в том числе и допуск к сведениям, составляющим врачебную тайну. То есть узнать о вашем заболевании теперь можно и без вашего разрешения, и без вашего ведома, можно также не ставить в известность и вашего законного представителя. Достаточно просто отправить запрос в медицинское учреждение, и оно обязано будет предоставить требующуюся информацию.

Федеральный закон о внесении изменений в три названых закона без лишнего шума и какого-либо публичного обсуждения был принят Госдумой РФ, спустя уже 5 дней одобрен Советом Федерации, а затем подписан главой государства. Цель, казалось бы, благая: предусматривается, что новшества позволят упростить прокурорский надзор и повысят его эффективность.

Тайна перестаёт быть тайной

Чаще всего прокурорам нужна информация, не страдает ли гражданин наркоманией или алкоголизмом, не имеет ли психических заболеваний, особенно если речь идёт о выдаче разрешений на оружие или водительских прав. Именно огромное число поддельных медицинских справок, выдаваемых гражданам для получения этих документов и требующих проверок, и вызвало необходимость появления закона о внесении изменений в действующее законодательство, объясняют в Комитете Госдумы РФ по конституционному законодательству и государственному строительству. «Это просто результат всеобъемлющей коррупции. Поэтому и приходится принимать такие вещи», – говорят здесь.

Ранее прокуратура не обладала правом напрямую запрашивать личную информацию о гражданах, хотя в российских законах и был список оснований, по которым предоставление персональных сведений о пациенте допускается без его согласия, а также без согласия его законного представителя. Но прокурорского запроса предусмотрено не было. При расследовании уголовного дела сотрудники прокуратуры должны были действовать через органы дознания и следствия, в случае гражданского – через суд, в ходе прокурорских проверок получать согласие граждан.

Поэтому далеко не все и считают, что действующие правила нуждались в дополнениях или изменениях. «Этого (судебной санкции) было вполне достаточно для того, чтобы тот или иной врач дал информацию о том или ином больном. Других оснований для того, чтобы раскрывать врачебную тайну, не должно быть», – убеждена главный врач московской клиники «Профессиональная медицина» Эркена Иманбаева. – Если кто-то из прокурорских или полицейских работников решит проверить лечебную карточку больного или залезть в историю болезни просто из-за того, что ему любопытно, я считаю это вторжением в частную жизнь и абсолютно недопустимым. Такие вещи могут решаться только судом».

Внесённые теперь в закон изменения противоречат Конституции страны, считает член Общественной палаты РФ адвокат Елена Лукьянова. «Согласно букве и духу Основного закона РФ, права и свободы человека, в том числе право на частную жизнь и конфиденциальность персональных данных, могут ограничиваться только судом. Наделение такими полномочиями кого-либо ещё неконституционно, – говорит она. – Проблема в том, что у нас вообще достаточно плохо соблюдается Конституция».

Вместе с тем ряд экспертов полагает, что очень часто медицинские учреждения, когда возникают различные вопросы, связанные с ответственностью за совершение тех или иных манипуляций со здоровьем граждан, пытаются ссылаться на врачебную тайну. Они не предоставляют информацию, противодействуя правоохранительным органам при раскрытии преступлений.

Запрашивая личную информацию, прокуратура будет действовать исключительно в интересах пациента, из-за того, что в медицинских учреждениях современной России сплошь и рядом фиксируются разного рода злоупотребления, объясняют ситуацию в парламенте. Что касается злоупотребления информацией со стороны прокурорских работников, то, по мнению указанного выше думского комитета, проблем с этим не возникнет. Персональные сведения будут предоставляться исключительно в рамках конкретного мероприятия и наличия оснований. Условия конфиденциальности для прокуроров также остаются в силе. В случаях не соблюдения этого, предусмотрено увольнение.

Сам себе режиссёр

Не успели мы предупредить врачебное сообщество, что с пациентами придётся считаться теперь всё больше и больше (см. «МГ» № 5 от 23.01.2012 – «От пикета до совета»), как им норовят предоставить право на получение видеозаписи любого операционного вмешательства. Согласно поправкам к Федеральному закону «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», которые внёс в Госдуму депутат от ЛДПР Валерий Селезнёв, достоянием видеогласности будут все действия врачей. Это, по его мнению, облегчит разрешение конфликтов и споров в случаях врачебных ошибок и необходимости оценки качества медицинской услуги.

«С целью защиты интересов пациентов и врачей законопроектом предлагается дать право пациентам осуществлять видеозапись медицинского вмешательства на личные видеокамеры, будь то сложная операция или проведение пункции и биопсии», – говорится в пояснительной записке к законопроекту. При этом отмечается, что процесс видеосъёмки не должен никаким образом отвлекать врача от выполнения его работы. Кроме того, в проекте закона предлагается также дать право записать процесс медицинского вмешательства и врачу, но с письменного согласия пациента.

В силу разных обстоятельств, как объективных, так и субъективных, отмечается в пояснительной записке, врачами совершается немало медицинских ошибок, следствием которых становится причинение вреда жизни и здоровью человека. Ежегодно от них в России погибает около 50 тыс. человек – по неофициальным данным, больше, чем в дорожно-транспортных происшествиях. При этом официальная статистика таких ошибок не ведётся. А ввиду отсутствия доказательной базы становится сложно определить наличие врачебной вины в том, что привело к гибели пациента. Хотя российские суды, по независимым оценкам, ежегодно рассматривают около 4 тыс. исков, связанных с врачебными ошибками.

Видеозапись, зафиксировавшая действия хирурга, может стать доказательной базой и помочь определить наличие или отсутствие врачебной вины, полагает автор законопроекта. По его мнению, видео операции «будет выгодно и самим врачам, поскольку станет неоспоримым доказательством наличия либо отсутствия их вины, пациенту же даст возможность получить возмещение в случае причинения ущерба его жизни и здоровью».

Законопроект о разрешении пациентам вести видеозапись действий врачей включён в примерную программу работы Государственной Думы РФ. Оценки проекта в профессиональном медицинском сообществе крайне противоречивы: от «бред, дурь, мишура, занимательная хирургия» до «а мы уже 5 лет всё записываем – нормально», «и правильно, сразу будет видно, откуда уши растут».

«Очень неоднозначная инициатива, – считает руководитель Национальной медицинской палаты профессор Леонид Рошаль. – С ошибками надо бороться повышением качества медицинской помощи и повышением квалификации врача. Мы подумаем над официальным ответом по этому поводу».

Идея, может, и неплохая, полагаю, но не с нашей правоохранительной системой. Ни одно медицинское вмешательство, тем более хирургическое, не может быть идеальным. Значит, всегда найдётся, к чему можно придраться и за что врача посадить.


А как у них?

За рубежом на врачебную тайну смотрят по-разному. Например, в США врач обязан разгласить её в случае, если пациент, допустим, намеревается покончить жизнь самоубийством, или убить кого-то, или нанести вред кому-то. Раскрывать конфиденциальную информацию положено в случае жестокого обращения с детьми, пожилыми людьми и инвалидами. Во всех остальных случаях это буквально невозможно.

Вопросы защиты медицинских данных и защиты неприкосновенности личной жизни регламентирует Закон о переносимости и подотчётности медицинского страхования от 1996 г. Недавно, например, Управление по гражданским правам (Office for Civil Rights, OCR) Министерства здравоохранения США наложило за нарушение его требований штраф в 1,2 млн долл. на компанию Affinity. Причина – неудаление конфиденциальной медицинской информации с жёсткого диска, взятого в аренду фотокопировального устройства.

В Великобритании доктор может раскрыть врачебную тайну, если она «затрагивает общественные интересы».

Японский врач обязан рассказать необходимую медицинскую информацию о пациентах, работающих в государственном секторе.

Во Франции, наоборот, медикам строго-настрого запрещено разглашать любую конфиденциальную информацию. Нарушение запрета карается штрафом в 15 тыс. евро или даже лишением свободы на один год.
Напомню, что в прошлом году Минздрав России разработал и вынес на общественную экспертизу законопроект об обязательном страховании пациентов от врачебных ошибок. Но при обсуждении выяснилось, что предлагаемый министерством подход не разделяет несчастные случаи, произошедшие с пациентами из-за халатности медиков, и те ситуации, когда имела место невольная врачебная ошибка. Например, доктор делал всё от него зависящее, но по объективным причинам заблуждался с диагнозом или шёл на заведомый риск при проведении операции у «сложного» больного. В результате законопроект отправлен на доработку.

Константин ЩЕГЛОВ, обозреватель «МГ».