Профессионализм, доброта и сострадание! Традиции служения остаются неизменными

Кому доводилось оказаться утром, перед началом трудового дня, возле медицинского университета, тот не мог не поразиться обилию прекрасных девушек, спешащих на занятия. Такую картину всегда можно лицезреть и около флагманского центра Московской ГКБ № 15 им. О.М.Филатова. Почему наша отрасль так притягивает представительниц прекрасного пола? Ведь учиться на врача невероятно трудно, а работа в медицине отнюдь не мёд. 

Чтобы взять на себя ответственность за жизнь человека, надо не только прочитать сотни книг и статей, прослушать непростые лекции, но и овладеть сложными навыками, безукоризненно проводить различные манипуляции и исследования. А если выбрать в качестве специализации хирургию, то учиться предстоит и на кадаврах, в операционных, обладая большой долей силы воли и мужества.

Ещё одна трудная специализация – скорая помощь. Это передний, как линия фронта, край здравоохранения. Здесь зачастую требуются фактически бойцовские качества. Быстрота принятия решений, хорошее физическое здоровье, реакция, сноровистость, но в то же время твёрдые знания и обширные умения.

В преддверии 8 Марта мы взяли интервью у ординатора кафедры скорой и неотложной медицинской помощи факультета дополнительного профессионального образования РНИМУ им. Н.И.Пирогова Марины ПОРОШИНОЙ. Кафедра этой непростой специальности базируется в крупной многопрофильной больнице на Вешняковской улице столицы. На днях лучшие ординаторы подали заявку на участие в конкурсе «Ординатор года», поэтому самое время рассказать об их учёбе, почему они выбрали сложную и интересную специальность, что считают очень важным в своём становлении в профессии.

– Марина Сергеевна, вы окончили педиатрический факультет Орловского государственного университета. И после этого решили приехать в Москву и поступить в ординатуру. Почему выбрали именно скорую помощь?

– Моя мама работала и работает на скорой помощи. По существу, я выросла на подстанции. Поэтому с детства у меня была мечта – работать по этой специальности. Возможно, после окончания ординатуры пройду ещё переподготовку по анестезиологии-реаниматологии, чтобы продолжать работать с составе реанимационной бригады.

– Не боитесь выполнять такую ответственную работу?

– Конечно, когда только начинала, определённый страх присутствовал. Сейчас работаю уже 7 месяцев, многому научилась, появился опыт и вместе с ним уверенность в своих силах. Каждый вызов для меня является очередной задачей, которую нужно решить, чтобы помочь пациенту.

– А на какой подстанции работаете?

– В Подмосковье, на Подольской подстанции скорой помощи. Это совсем рядом с районом Москвы, где я живу. На втором году обучения в ординатуре у нас началась практика на скорой помощи. Нас ознакомили со списком баз. И я решила совместить, так сказать, приятное с полезным – устроиться заодно на работу и проходить практику одновременно. Самая ближайшая ко мне подстанция была Подольская. Я съездила и выбрала её. Считаю, что не ошиблась.

– Трудно, наверное, совмещать учёбу и работу?

– Летние месяцы были для меня самыми сложными, я работала даже в свои каникулы, чтобы суметь адаптироваться, понять принцип работы, алгоритм действий, сколько нужно времени пробыть на вызове, как нужно правильно оказать помощь пациенту и максимально быстро доставить его в стационар…

– Скажите, а профессию вы выбирали по совету мамы илипо принципу: о чём больше знаешь, то и выбираешь? Человеку нередко нравится то, во что он погружён…

– Думаю, да, о чём ты больше знаешь. Плюс мама говорила, что если я продолжу династию медиков, то она будет очень рада. Мне всегда нравилось представлять себя в белом халате. Папа у меня не врач, но он тоже работал на станции скорой помощи техническим работником.

– А когда случается сложный вызов, с кем-то советуетесь? Наверное, на подстанции есть и старший врач, с кем можно обсудить проблемы, когда, например, пациент с инфарктом отказывается ехать в клинику….

– Такое бывает. Объясняем пациенту, в чём заключается угроза его здоровью и даже жизни, потом я уже прошу старшего врача вмешаться. И так совместными усилиями нам удаётся его уговорить. Многие вопросы решаю оперативно сама, так как пациент тяжёлый и на данный момент именно я нахожусь рядом с ним на вызове. Мне нужно быстро решить, что с ним делать. У меня была летом сложная ситуация.

Парень 18 лет с другом зацепились за электричку. Потом поняли, что это для них может плохо закончиться, спрыгнули на ходу… Их отбросило очень далеко от дороги, и нам пришлось ночью в темноте с фонариками искать пострадавших в лесу. Когда их обнаружили, выяснилось, что у них серьёзные травмы: у одного разбита голова, у обоих – переломы и ушибы. Нужно было быстро принять решение, кому из них в каком объёме оказывать помощь. В этот момент я не консультировалась со старшим врачом, сама всё решила…

Уверенность в действиях мне придало то, что с июня в течение семи месяцев я работала врачом линейной бригады скорой помощи, так называемым «первым номером», старшей в бригаде. Уточню, что в связи с окончанием 31 декабря 2024 г. действия постановления Правительства № 1448 на данный момент я работаю врачом-стажёром. Профиль вызовов не изменился, они всё также неотложные и экстренные. Работаю с молодыми фельдшерами, некоторые из них учатся на старших курсах в медицинском университете, получают профессию врача, совмещая её с практикой.

– Сейчас сложно или, наоборот, проще, когда стали вторым номером?

– Смотря с кем работаешь… Кто-то, например, говорит: «Марина Сергеевна, давайте сегодня вы будете смотреть пациента, общаться с ним, а я пока буду карту заполнять», или «Марина Сергеевна, давайте я сегодня буду опрашивать, кардиограмму снимать, давление мерить, а вы пока будете карту вызова заполнять». Но главное – у каждого фельдшера и врача налаживается свой контакт с пациентом. Иногда мои вопросы отличаются от других, которые параллельно задаю. Но когда возникает ситуация, требующая неотложных действий – здесь уже мы работаем вместе, в команде, где функционал каждого чётко определён.

– Наверное, вы и в Новый год часть праздничных дней работали?

– Да, кое-кто слишком щедро отмечал его наступление. В основном были вызовы – плохо с сердцем. После полуночи начались травмы из-за драк, кто-то газовым баллончиком в лицо брызнул, ДТП. Под конец дежурства приехали к пациентке, утверждавшей, что у неё инфаркт. Я сняла кардиограмму, но диагноз не подтвердился. На ЭКГ – всё чисто, ничего нет. Между тем она настаивала, сославшись на 50-летний стаж работы заведующей неврологией. И требовала, чтобы её отвезли в больницу…

С другой стороны, бывает так, что пациент не выполняет, порой даже игнорирует выполнение рекомендаций медицинских работников. Распылили газ в глаза, вызвали скорую. Приезжаем. Пациентка один раз вымыла лицо водой и ждёт, что всё сейчас пройдёт. Не проходит. Кое-как удалось убедить более продолжительно и тщательно промыть глаза, после чего исчезло жжение.

Кроме того, я работала 3 и 7 января, но уже без каких-либо происшествий. Только больше, чем обычно, нетрезвых людей, которые могут спать на улице, а прохожие вызывают «скорую», считая нужным выполнить свой гражданский долг. И самое обидное, что все эти пьяненькие мужички идут с поводом «без сознания». А это значит экстренный вызов. Бригады скорой помощи перегружены, и мы вместо того, чтобы ехать на помощь пациенту, требующему неотложного оказания медицинской помощи, едем к перебравшему гражданину. Что с ним делать? На улице мы оставить его не можем – замёрзнет, везти его в больницу – показаний нет. В таких случаях обращаемся в полицию.

– Вам трудно учиться на кафедре скорой и неотложной медицинской помощи, которую возглавляет Валерий Вечорко?

– Сотрудники кафедры – это высокопрофессиональные практикующие врачи, которые читают нам лекции и проводят практические занятия и разбор интересных клинических случаев. Мы имеем возможность заниматься под их руководством наукой, регулярно выступать с докладами.

Кроме этого, мы вместе с завучем кафедры посещаем научно-практические мероприятия по скорой помощи, где узнаём про современные стратегии и инновации в нашей специальности и участвуем в мастер-классах по оказанию неотложной помощи.

Мне очень понравился формат обучения в ординатуре, когда первый год обучения мы провели во флагманском центре. Работая на триажном посту, в зелёной и жёлтой зонах, мы научились проводить обследование и оказывать помощь пациентам, доставленным бригадами скорой помощи, обсуждали с врачами тактику и оказанную им помощь на догоспитальном этапе.

В красной зоне научились проведению реанимационных мероприятий, алгоритмам оказания помощи пациентам, находящимся в критических состояниях, приобрели практические навыки. Всё это позволило хорошо подготовиться к практике в качестве врача скорой помощи.

– После окончания ординатуры вы хотели бы работать в московском здравоохранении?

– Мне очень нравится коллектив Подольской подстанции скорой помощи, я очень благодарна всем врачам и фельдшерам, научившим меня основам практической работы на скорой. Но после окончания ординатуры я хочу работать в Московской городской станции скорой и неотложной медицинской помощи им.А.С.Пучкова, где работает моя мама. Это очень важно, когда такой близкий человек может быть наставником.

В медицинской профессии обязателен рост, освоение современных методов оказания помощи пациентам. В здравоохранении есть целая плеяда специалистов, разносторонне образованных, доброжелательных, преданных делу, у кого можно многому научиться.

В этом я не раз убедилась за время обучения. А дальше – путь только вперёд.

Интервью вёл Алексей ПИМШИН.
 

ОТ РЕДАКЦИИ.

Дорогие женщины! Примите самые тёплые и сердечные поздравления с Международным женским днём 8 Марта. Работа в медицине немыслима без таких понятий, как чуткость, доброта, гуманизм. Ваш профессионализм и высокие человеческие качества помогают справляться с болью и победить болезни! Праздничного настроения, крепкого здоровья, благополучия и любви!