Словно рыба в сети...

У кого из ровесников всеми любимого актера и певца не было тогда дома магнитофонных катушек, рентгеновских снимков с записями на них песен, будоражащих душу? Слушая их, свято верили, что скоро всё изменится к лучшему, ждали свежего ветра...

Мне посчастливилось лично встретиться с Владимиром Высоцким в конце 70-х годов, когда я работал собкором советского телевидения и радиовещания в Будапеште. Трудился «не разгибаясь», каждый день перегонял в Москву для программы «Время» и радийных «Последних известий» материалы об успехах братской социалистической страны. Были там, конечно, репортажи и о контактах советских и венгерских медиков, об успехах фармацевтов, но в основном - о буднях экономического и политического сотрудничества. Можно было одуреть от бравурной поточности, но начальство требовало: «Давай каждый день!»

И вдруг радостная новость: в Будапешт на гастроли приезжает московский Театр на Таганке. Вот можно будет порадовать наших телезрителей! Окрыленный, звоню в Москву, спрашиваю у кураторов о количестве и размерах материалов. Вот, дескать, пример культурного обмена! А в ответ слышу: «Если ты хоть слово скажешь в эфир об этих гастролях, то на следующий день в Будапеште тебя уже не будет!»

Опешил от неожиданности, ужасно огорчился - какие репортажи можно было бы сделать! Но утешил себя тем, что зато без суеты посмотрю спектакли, пообщаюсь с любимыми актерами. Пользуясь журналистскими привилегиями, присутствовал на всех встречах Юрия Любимова с его венгерскими коллегами, наблюдал за ходом репетиций.

Потом венгерские режиссеры делились со мной впечатлением, что были просто поражены той тщательностью, с которой таганковцы проводили репетиции, отрабатывали наиболее трудные места пьес, исполняемых ими уже много лет. Венгерские актеры так не работали - всё свободное до спектаклей время они халтурили либо на киносъемках, либо на записях в теле- и радиостудиях.

На одной из таких репетиций я и познакомился с Высоцким. В тот момент он не был занят на сцене, сидел в кресле первого ряда, положив ноги на бортик сцены. Я подошел, поздоровался, представился. Он спросил, как тут работается, дружу ли я с венграми. А услышав, что я имею массу приятелей среди местных тележурналистов, оживился, спросил: «Куда же, в какие кабаки вы ходите? Что пьете?» Смутившись, я пробормотал, что не силен в этой сфере, все силы отдаю работе и семье. И сразу почувствовал, что стал для него неинтересен. Я не обиделся - каждому свое, «каждый сверчок знай свой шесток»...

Ходил на все спектакли, с интересом наблюдал за игрой Высоцкого. «Гамлета» смотрел из-за кулис, причем выбрал очень удачное место - в правом углу сцены, где обычно дежурят пожарные. Оттуда было прекрасно видно, как реагирует зал, где среди зрителей было много дипломатов, венгров, учившихся в СССР, советских офицеров и их жен, словом русскоговорящей публики.
 
В момент, когда Высоцкий произносил знаменитый монолог «Быть или не быть», за кулисами мое внимание привлекли два здоровенных актера, которые стояли в ожидании и держали что-то похожее на большое махровое полотенце белого цвета.

Монолог завершился, и страшно возбужденный актер шагнул за кулисы. Эти двое тут же оказались возле него, Владимир, словно рыба в сети, стал биться внутри сомкнувшегося полотенца. А зрительный зал ревел от восторга: «Браво!», «Бис!», овации становились всё сильнее. Секунд через тридцать актер вырвался из белого кокона и вновь выскочил на сцену для поклонов.

Я был потрясен тем, что происходило от меня в паре метров. Какие же эмоции выплескивались из этого человека во время чтения знаменитого монолога, насколько они его захлестывали! Об этом знали его коллеги и таким образом помогали ему. А рядовым зрителям видеть это было не дано...

После тех гастролей больше мне видеть Высоцкого не довелось. Не могу простить себе свою глупость.
 
Почему, имея прекрасного оператора - Сергея Григоряна (он и сегодня работает на Первом канале центрального телевидения), располагая достаточными запасами кинопленки, я не отснял всего того, что видел, не взял интервью у Владимира Семёновича «впрок», в свой архив? Настолько был законопослушен, если не сказать хлестче?..

Только после смерти Высоцкого я узнал, как мало снято киноматериалов о нем, о его работе, личной жизни. Конечно, большое видится на расстоянии, и со временем всё четче. Но где же была моя журналистская смекалка? И не только моя...

Леонид ПЕРЕПЛЁТЧИКОВ,
обозреватель «МГ».