Вы здесь

Время и мы

Всякий раз, когда приходится проводить экскурсию у обелиска «Первым борцам за Советы» в Царицыне, в числе других фамилий, высеченных на обелиске, называю фамилию Кудрявцевых. Вниманию читателей газеты предлагаются воспоминания Ольги Мироновны Кудрявцевой, записанные с её слов.

Кремль весело отмечал Международный женский день 8 Марта 1938 г. Будённый, Ворошилов и супруги Кудрявцевы показали присутствующим русскую пляску. Был здесь и маршал Михаил Николаевич Тухачевский.

А 10 марта начались аресты начальников управлений Наркомата путей сообщения. Были арестованы Яков Маркович Быховский, Константин Самойлович Погребинский и начальник Политуправления НКПС Борис Григорьевич Кудрявцев, а его жена и сын – 10-летний Феликс были выселены из квартиры дома № 20 по улице Краснопрудной на все четыре стороны.

– После ареста мужа меня на работу не принимали, – рассказывает Ольга Кудрявцева, – и нигде не прописывали. Мне пришлось снимать комнаты в дачных домах на станциях Клязьма, Тайнинская, Красный Строитель. Так прошло три года. Началась война. И Дзержинским РВК, где хранилась моя карточка медработника, я была призвана на фронт.

Во время Великой Отечественной войны Ольга Мироновна дважды была ранена: первый раз в битве за Москву (в руку) и второй раз под Гомелем (в ногу). О.Кудрявцева была участницей сражения за Сталинград. Она перевозила раненых на пароме (на переправе № 2) через Волгу к затону Красная Роза под бомбёжкой.

– Однажды, – рассказывала она, – на середине Волги произошло прямое попадание бомбы в паром, на котором находилось 500 раненых школьников – 10-классников, принимавших участие в сражении. Они тонули с криками «Мама!» Я умела плавать, научившись на Москве-реке у Киевского вокзала, но мне удалось спасти только 13 человек. Моя подруга москвичка Машенька – жила в доме № 8 на Зубовской площади и была единственная дочь у матери, но пошла на фронт мстить за убитого отца – когда она тонула, кричала: «Мне не страшно умирать за Родину! Пусть мама не плачет!» За спасение большого количества раненых в битве за Сталин-град меня представляли к званию Героя Советского Союза, но на жену «врага народа» представление не утвердили.

На фронте я была до последнего дня войны, в составе 8-й гвардейской армии вошла в Берлин. Из Берлина в октябре 1948 г. возвратилась в Москву. Дзержинский РВК Москвы выдал мне после демобилизации временное удостоверение и направил к генералу МВД. Принял меня толстый, высокий генерал НКВД, и между нами состоялся такой разговор:

– Гвардии старшина, где ж твои трофеи?
– Трофеи собирала интендантская служба, а я – санинструктор.
– А где же твои поклонники?
– Мои поклонники все покойники!
– Направляю тебя на Чукотку в Горнопромышленное управление. Будешь начальником санчасти лагеря МВД. Может быть, мужа там встретишь. Через 3 года мы тебя отзовём.

Оказалась я в посёлке Певек Чаунского района Магаданской области... Проработав в лагере не 3, а 9 лет, я в начале 1957 г. снова оказалась в Москве. Сижу на скамейке у Цветного бульвара в полушубке, торбасах, ватных брюках и шапке-ушанке. Одним словом — чукча. А вокруг шумит весенняя Москва.

– Красивая женщина, а почему глаза грустные? Не могу ли я вам чем-либо помочь? – обратилась ко мне прохожая. И пока я думала, что ей ответить, она продолжала:

– Чтобы у вас не было сомнения в злом намерении, вот вам мой билет журналиста. Зовут меня Джульетта Романовна.

Узнав мою историю, она предложила быть у неё няней двух её детей, двойняшек Сашеньки и Машеньки. Муж у неё был капитан дальнего плавания. Так я получила крышу над головой.

Я пекла вкусные пирожки и кулебяки, которые очень нравились нашему гостю Тихону Николаевичу Хренникову. И он целовал руку домработницы, а хозяйку — в щёчки.

…Моего сына разыскал сотрудник ЦК КПСС. Оказалось, что он служит авиатехником в городе Белая Церковь на Украине. Ему уже было за 30. Дорога в военную академию для него была закрыта: слишком поздно реабилитировали отца. Я посоветовала ему демобилизоваться в Москву. Встречала на Киевском вокзале. Как сейчас помню: офицер из окна вагона на весь вокзал кричит: «Мама!»

- Как же ты меня узнал? - спросила я.
- Только по твоим глазам.

…Стала я потихоньку наводить справки о судьбе мужа. Познакомилась с такими же горемычными, как и я. Они рас-сказали, как в доме на площади Дзержинского заставляли в те годы подписывать «признания».

Я пыталась найти место, где он похоронен. В 1957 г. генеральный прокурор СССР Короленко сказал мне, что искать следует на бывшей городской свалке в оврагах Битцы.

Спасибо за то, что на обелиске «Первым борцам за Советы» в Царицыно есть и фамилия моего мужа...

Воспоминания записаны в 1988 г.

Игорь СЕРГЕЕВ, историк-краевед, председатель комиссии по памятникам совета ветеранов Южного административного округа Москвы.

P.S. В возрасте 99 лет Ольга Мироновна Кудрявцева решила сменить на кухне плиту. И её убили за 8 тыс. руб.

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

Если у Вас остались вопросы, пожалуйста, используйте форму обратной связи ►►


Здравоохранение	Образование	Время и мы	Клинические рекомендации	Наука за рубежом

В центре внимания	Мир и здоровье	Медицина и общество	Наука и практика	Автограф для "МГ"