Вы здесь

Детская трансплантология: сомнения, сомнения...

За сохранение жизни человека медики сражаются до последней возможности. Хотя порой и понимают – ситуация безнадежна. Сегодня по этому поводу свое мнение выскажет известный трансплантолог, заведующий отделом пересадки органов Российского научного центра хирургии им. Б.В.Петровского, доктор медицинских наук, профессор Михаил КААБАК. Несколько дней назад он успешно провел редкую операцию – пересадил 4-летней Лиле из Красноярска почку от умершего человека.

– Это у нее уже повторная трансплантация, первую ей сделали в 2-летнем возрасте, взяв почку у родной бабушки, – говорит Михаил Михайлович. – Но у ребенка произошел ранний рецидив нефротического синдрома. С декабря 2011 г. девочка находилась в листе ожидания трупной почки для повторной пересадки, что и было успешно проведено.

– В чем особенности трансплантации почки детям?

– Я бы делил их на две возрастные группы – совсем маленькие (до 5 лет) и постарше. Ведь с возрастом при пересадке возникает меньше трудностей и ограничений. И практически в каждом взрослом трансплантационном центре специалисты смогут пересадить почку пациенту от 14 лет и старше.

– До какого срока ребенка считается «младшего возраста»?

– Вопрос очень спорный. Условная линия – 5 лет. Тем, кому младше, кроме нас, никто в России подобных вмешательств не делает. К счастью, и потребность в таких операциях невысока. Если верить статистике, то в нашей стране могут нуждаться в пересадке почки ежегодно 75 детей младше 5 лет. Мы же их делаем всего 5.

– В 15 раз меньше, чем надо?

– Проблема не в наших возможностях проведения этих сложных операций, а в недостаточной выявляемости заболевания, невозможности правильно поставить диагноз и сохранить жизнь детям в тех местах, где они родились и проживают. Это связано с применением высоких медицинских технологий в разных регионах РФ. На протяжении последних 2 лет в регионах страны создано 100 диализных центров. Это необходимый минимум – ведь диализ нельзя проводить ребенку за сотни километров от места его проживания. Но радоваться по поводу создания центров, оснащения их необходимыми аппаратами рано – они стоят как музейные экспонаты, никогда не включаются. И то, что вместо 75 нуждающихся в трансплантации почки детей мы оперируем только 5 – это интегральный показатель состояния здравоохранения в России.

Как говорил академик В.Шумаков: «Успех трансплантации только на 10% зависит от хирурга. Всё остальное зависит от ранней диагностики, сохранения жизни, подготовки к трансплантации и дальнейшего ведения пациента после операции». К сожалению, и Москва и С.-Петербург находятся в числе аутсайдеров и по выявляемости, и по возможности поддержания жизни детей, перенесших трансплантацию.

– А кто же лидирует?

– Московская область, как ни странно. По случайности лучший специалист в России, обладающий максимальным опытом в проведении диализа у детей младшего возраста, – Дмитрий Владимирович Зверев, который работает в детской больнице № 2 им. Святого Владимира (филиал МОНИКИ им. М.Ф.Владимирского). А поскольку МОНИКИ контролирует работу всех детских больниц Подмосковья, то выявляемость данного заболевания в этом регионе на удовлетворительном уровне.

– А почему же Москва в хвосте?

– По моему мнению, из-за надменности, жестокосердия столичных врачей. Мне часто приходилось слышать из уст родителей, что специалисты по детской нефрологии советовали им отказаться от продолжения лечения больного ребенка, заняться рождением других детей.

– В это трудно поверить!

– На самом деле такая точка зрения имеет право на существование. Ведь отдаленные результаты трансплантации почки у детей, как и у взрослых, далеки от идеальных. Я бы назвал их приемлемыми, но неудовлетворительными. Ведь даже при самых максимальных возможностях использования всех необходимых медикаментов мы рассчитываем на то, что пересаженная почка будет «работать» около 15 лет. Для взрослого человека этого вполне достаточно, а для 4-5-летнего малыша явно мало. Возникает вопрос: «А стоит ли игра свеч?»

– И что же, нужно отказываться от лечения?

– Инициатива здесь не должна исходить от врачей. Решение должны принимать родители. В то же время в других ситуациях, когда отцы и матери демонстрируют опасное по отношению к малышу поведение, их лишают родительских прав. Но в нашем случае на сегодняшний день медики не могут выхаживать ребенка без участия родителей. Ведь кто-то должен ставить малыша на ноги после операции, давать лекарства и делать многое другое.

– Прооперированная вами девочка будет нуждаться в таком же многогранном уходе?

– Конечно. О ней нужно заботиться во много раз больше, чем о здоровых детях. Поэтому если родители не захотят лечить такого ребенка, заставить их это делать невозможно.

– А как эта ситуация решается в других странах?

– Нигде в мире отказ родителей от пересадки органов ребенку не является основанием для лишения их родительских прав. И это несправедливо. Эта сложная, до сих пор не решенная проблема и с юридической, и с моральной точек зрения, о которой мы можем только высказывать свое мнение.

– Михаил Михайлович, какие еще важные аспекты имеет эта проблема?

– Я хотел бы развеять миф о детской трансплантологии. Ребенку любого возраста можно пересаживать почку от взрослого. Спекуляция на тему, что нам срочно нужно детское донорство почек для пересадки их детям младшего возраста, не обоснована. Я являюсь противником развития трупного детского донорства в России по двум причинам. Первая, как я уже сказал, – отсутствие целесообразности, медицинской необходимости наличия детских трупных органов. Только для пересадки детского сердца необходимо изъятие этого органа у умершего ребенка. Пока же ни одно из российских медучреждений не готово делать пересадку сердца детям младшего возраста. Хотя к такому рубежу уже близко подошли специалисты Новосибирского института патологии кровообращения им. Е.А.Мешалкина и Первой детской больницы в С.-Петербурге. В реанимационных отделениях этих клиник находятся новорожденные и младенцы, нуждающиеся в трансплантации сердца. Но сделать это они пока не готовы.

Вторая – несправедливая система распределения донорских органов от умерших, имеющая место сейчас в нашей стране. Она не гарантирует, что трупные детские органы попадут для пересадки детям. Скорее всего, их направят для спасения более «престижных» пациентов.

Мое мнение – сегодня в России не нужен институт детского трупного донорства. Появление даже теоритической возможности изъятия органов у умерших детей не принесет никакой пользы, но несомненно повысит и без того высокую настороженность общества по отношению к деятельности трансплантологов.

– Среди читателей «МГ» медики самых разных специальностей – на что они должны обратить внимание, содействуя трансплантологии?

– Пациентам, готовящимся к трансплантации, особенно детям, необходимо делать прививки против инфекций. Ведь инфекции – основная причина смерти малышей после пересадки почки, а дети с хроническими заболеваниями тотально недовакцинированы вследствие так называемого медицинского отвода. Мы зачастую вынуждены многолетний процесс вакцинации «укладывать» в 2-3-не-дельный срок из-за боязни врачей на местах делать прививки тяжело больным детям. Поэтому просил бы коллег — врачей поликлиник проявлять внимание к проведению прививок детям, ведь некоторым из них, к сожалению, может потребоваться и чужая почка.

Замечу, что ускоренная вакцинация заметно снижает эффективность применения препаратов, иммунитета не всегда хватает. Мы, хирурги-трансплантологи, просим коллег-педиатров проявлять максимальное внимание к вакцинации детей в установленные сроки.

* * *

У входа в отдельную палату, где лежит прооперированная 4-летняя Лиля, удалось побеседовать с ее мамой Екатериной Геннадьевной.

– Нефротический синдром у моей дочери выявили быстро в нашем Красноярске. Врачи поставили точный диагноз, пытались лечить, но потом все-таки решили, что нужна пересадка органа, и направили нас в Москву. Спасибо Михаилу Михайловичу и членам его бригады за успешно проведенную операцию, которая продолжалась около 5 часов. Благодарна медперсоналу этого отделения за очень чуткое и внимательное отношение к ребенку. Надеюсь, что эти дружеские связи не прервутся и после нашего возвращения в Красноярск.

Беседу вел
Леонид ПЕРЕПЛЁТЧИКОВ,
обозреватель «МГ».

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

Если у Вас остались вопросы, пожалуйста, используйте форму обратной связи ►►


Здравоохранение	Образование	Время и мы	Клинические рекомендации	Наука за рубежом

В центре внимания	Мир и здоровье	Медицина и общество	Наука и практика	Автограф для "МГ"